ТЕОДОР КУРЕНТЗИС

МУЗЫКАЛЬНЫЙ ДЕБЮТ

НАТАША БАРБЬЕ РАССКАЗАЛА, КАК ЗА ПОЛТОРА МЕСЯЦА ПРИДУМАЛА И ОФОРМИЛА ДАЧУ ДЛЯ ДИРИЖЕРА ТЕОДОРА КУРЕНТЗИСА И КАК ЕЙ УДАЛОСЬ ПОЛНОСТЬЮ ПОПАСТЬ В НЕПРОСТОЙ ВКУС ХОЗЯИНА ДОМА.

Дача Теодора Курентзиса под Пермью стала для Наташи первой дизайнерской работой «для других» – до этого она оформляла только те пространства, в которых жила сама. Эта история началась в кабинете Курентзиса в Пермском театре. Там он рассказал Барбье, что любит belle époque, Гранд-опера, парижские салоны конца XIX века и густую эстетику Стамбула, а лучшим местом на свете считает гостиную своей бабушки в Афинах. На оформление дома Наташе был отведен почти невозможный срок – Курентзис позвонил ей в конце июня, а двадцатого августа он уже возвращался с гастролей и хотел въехать в новый дом. «Только мои неопытность и самонадеянность позволили мне согласиться на эту авантюру, – говорит Наташа. – Но я ни о чем не жалею». Она прилетела в Пермь и увидела дом в деревне Демидково, и то что представлялось ей небольшой дачкой, оказалось двухэтажным домом от Honka площадью больше 200 м2. Дизайн-проект был сделан местным дизайнером интерьера Ларисой Деменевой, но все еще полным ходом шла отделка. И они с Ларисой решили разделить сферы влияния – Барбье станет заниматься исключительно дизайном интерьера, обживанием пространства, а Деменева возьмет на себя строительство. По плану дом хотелось сдать уже полностью готовым, чтобы на кроватях было постелено белье, а стол был накрыт для гостей.
Сам дом Барбье очень понравился – светлый, восемнадцать оконных проемов на первом этаже, просторный, но не чрезмерный, с огромным камином на два этажа. «Теодор хотел русскую дачу, традиционную, полную антиквариата, старинных тканей и ковров, обаятельных деталей, но при этом темную и уютную, с разными лампами, обязательно старыми, и еще он хотел кровать с балдахином. Причем не обычную, а ренессансную, со столбиками и расписным потолком». Последний запрос никак не проходил по бюджету, но Наташа нашла выход из положения. В комнате, которая должна была стать спальней дирижера, был скос потолка от двух до пяти метров, так что балдахин, который она придумала, радикально разной длины с двух сторон. Шили его в московской мастерской «Лаборатория окна». Получилось очень театрально, как раз под стать темпераменту Курентзиса.

«ТОЛЬКО МОИ НЕОПЫТНОСТЬ И САМОНАДЕЯННОСТЬ ПОЗВОЛИ МНЕ СОГЛАСИТЬСЯ НА ТАКУЮ АВАНТЮРУ – ОФОРМИТЬ ДОМ В ДВЕСТИ КВАДРАТНЫХ МЕТРОВ ЗА МЕСЯЦ И ДВАДЦАТЬ ДВА ДНЯ.»

Краеугольным камнем всего интерьера стали килимы из Албании. «Прекрасные, цвета давленой клубники, огромные и затейливые по орнаменту, они легли в гостиной около камина как родные», – рассказывает Наташа. Их поддерживают цветом каминный короб и красная льняная скатерть на столе в обеденной зоне. Вокруг этого выразительного узла и стала собираться остальная композиция. Она получилась очень русской, похожей на те, что были в усадьбах девятнадцатого или дачах начала двадцатого века.
Здесь отлично прижился и вологодский рушник, вышитый красными петухами, и роскошный сервиз от Royal Limoges, и простые стулья в льняных чехлах. Еще Наташе было важно привязать интерьер к Перми, краю, который стал Курентзису почти родным. Он говорил про него, что там дышится и работается куда лучше, чем в Москве. Поэтому цветная графика на стенах – осенние уральские пейзажи – местного художника, куплены в одном из антикварных магазинов города. Но в интерьере замешаны далеко не только русские вещи, здесь есть и гипсовые реплики скульптур из афинского музея, и стамбульское золотое шитье, и французский хрусталь, и узбекские сюзане, и восточные ковры. Все это Наташа собирала по антикварным магазинам Москвы, Санкт-Петербурга и той же Перми – заказывать что-либо из-за границы было совсем невозможно по времени. «Слава богу, было лето, и был мой отпуск, и еще не было телепрограммы...

«Я С НЕВЕРОЯТНОЙ СКОРОСТЬЮ НОСИЛАСЬ ПО АНТИКВАРНЫМ МАГАЗИНАМ, ПОДБИРАЯ ВАЗЫ ИЗ ЦВЕТНОГО СТЕКЛА, ЛЮСТРЫ И ЛАМПЫ, НЕДОСТАЮЩИЕ ДЕТАЛИ К НИМ, ПОСУДУ И ДРУГИЕ НЕОБХОДИМЫЕ МЕЛОЧИ.»

Я с метеоритной скоростью носилась по Москве – и не только по Москве, я ездила в Гусь-Хрустальный за вазами цветного стекла, в Плес за лампами начала прошлого века, на блошиный рынок за отсутствующими деталями для них, а уж пыльные антикварные склады просто стали мне родным домом», – рассказывает Наташа. Не обошлось и без IKEA в гостевых спальнях (бюджет тоже был суров), и минималистичных, но удобных диванов (они, впрочем, абсолютно преобразились, когда их покрыли старинными узбекскими сюзане). «Теодор любит все темное, чтобы впечатление было немного театральное, – объясняет Барбье. – И более всего он боялся, что дом будет выглядеть новым. Поэтому нам пришлось постараться». Она затемнила брус, чтобы он смотрелся «пожившим», собрала достаточно старых предметов, чтобы в доме был особый «поживший» запах, и предусмотрела самые мельчайшие детали. Так что совершенно новый, недавно построенный дом выглядит так, будто в нем уже жили как минимум два поколения, а в интерьере соединяются и органично сочетаются разные вещи – и новые, и старые. И дом получился удивительно породистым и артистичным, таким же, как его хозяин. Для того чтобы уложиться в срок, Наташе пришлось
задействовать и театральные мастерские (там отшивали шторы), и всех помощников дирижера (доставка всего собранного по антикварным и блошиным рынкам в Пермь требовала немалых логистических затрат. «Скажу честно, для этого проекта множество людей сделало невозможное».

«ТЕОДОР ВОШЕЛ В НОВЫЙ ДОМ, ПО КОТОРОМУ РАСПРОСТРАНЯЛСЯ АРОМАТ ВКУСНЕЙШЕЙ ЕДЫ, ГОРЕЛИ СВЕЧИ И ЕГО ЛЮБИМОЕ ВИНО СТОЯЛО НА СТОЛЕ – ВСЕ ВЫГЛЯДЕЛО ТАК, БУДТО ОН ЖИЛ В НЕМ ВСЕГДА.»

За все время оформления Курентзис ни разу не приезжал в Пермь, он был на длинных гастролях, так что, когда за пару дней до назначенного срока понял, что скоро вернется в дом, о котором не знает ровным счетом ничего, то начал нервничать. «Он позвонил мне и сказал: «Наташа, нам, наверное, надо обсудить интерьер», – рассказывает Барбье. – А обсуждать что-либо на самом деле было поздно – я уже вешала занавески и расставляла посуду. Поэтому я просто спросила его: «Теодор, вы какой ростбиф любите – прожаренный или с кровью? – «Ну, разумеется, с кровью», – был ответ. – Отлично. Тогда приезжайте 22 августа ровно в девять часов вечера, а то в 9:15 запеченная говядина уже пережарится». Курентзис был около двери ровно в назначенный срок. Он вошел в дом, по которому распространялся аромат вкуснейшей еды, горели свечи на столе и все выглядело так, будто он жил в нем всегда.
В пермскую квартиру дирижер больше не вернулся – попросил секретаря перевезти все вещи в загородный дом. «Прошло уже несколько лет, – говорит Барбье. – И я знаю, что он многое там переделал. Теодор такой человек, вокруг которого все должно двигаться. Так он поменял назначение некоторых комнат, спустил рояль со второго этажа на первый, превратил часть дома в звукозаписывающую студию. Но ведь это и хорошо, интерьер стал не просто сделанным для него. Но сама я навсегда запомнила: любому, даже самому новому дому можно придумать историю, которая будет работать. Но, конечно, лучше, чтобы у тебя на это было не полтора месяца, а год, например».
Когда Курентзис рассказывал о своем любимом доме в программе «Интерьеры с Наташей Барбье», то они договорились, что не станут называть имя дизайнера. Но, со свойственной ему любовью к красивым жестам, в конце он все же сказал, что интерьер делала Наташа. «И у нее получилась ровно такая дача, которую я себе представлял: теплая, русская, живая».

НА ЧТО ВЫ ОРИЕНТИРОВАЛИСЬ, СОЗДАВАЯ ЭТОТ ИНТЕРЬЕР?

ТЕОДОР ПРОИЛЛЮСТРИРОВАЛ МНЕ СВОИ ВКУСЫ, ПОКАЗАЛ НЕСКОЛЬКО ФОТОГРАФИЙ. САМЫМ ВДОХНОВЛЯЮЩИМ НА НИХ БЫЛ ПЕРМСКИЙ ДОМ, В КОТОРОМ ВЫРОС СЕРГЕЙ ДЯГИЛЕВ. ВОТ ЕГО Я И ВЗЯЛА ЗА ОСНОВУ.

КАК У ВАС ПОЛУЧИЛОСЬ СОВЕРШЕННО НОВЫЙ ДОМ СДЕЛАТЬ «ПОЖИВШИМ»?

В ЭТОМ ИНТЕРЬЕРЕ ПАРАДОКСАЛЬНО СОЧЕТАЮТСЯ ДОРОГИЕ (КАК СУПЕРАППАРАТУРА ТЕОДОРА) И АНТИКВАРНЫЕ ВЕЩИ С ПРОСТЫМИ И СОВРЕМЕННЫМИ. НО ТАК И ВОЗНИКАЕТ ОЩУЩЕНИЕ УЮТНОГО СЕМЕЙНОГО ПРОСТРАНСТВА, В КОТОРОМ ЖИВЕТ УЖЕ НЕ ОДНО ПОКОЛЕНИЕ. ВОТ ТАКАЯ «ИСТОРИЯ».

КАКИЕ ПО СТИЛЮ ВЕЩИ ОБЯЗАТЕЛЬНО ДОЛЖНЫ БЫТЬ НА ДАЧЕ?

СТИЛЬ – ЭТО НЕ ПРО ДАЧУ. В ГОРОДЕ, ГДЕ ВСЕ БОЛЕЕ ФОРМАЛИЗОВАННО, ЕЩЕ ИМЕЕТ СМЫСЛ ОБ ЭТОМ ГОВОРИТЬ, НО ДЛЯ ЗАГОРОДНОЙ ЖИЗНИ НАДО ПОДБИРАТЬ ВЕЩИ, НА КОТОРЫХ ДОЛЖНЫ СИДЕТЬ ДЕТИ И СОБАКИ. НА ДАЧЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ЖАЛКО КАЖДУЮ СКАТЕРТЬ И НЕ ЖАЛКО НИЧЕГО. ДАЧА, ВО-ПЕРВЫХ, ИДЕОЛОГИЧЕСКИ ЭТО ПРОЩАЕТ, А, ВО-ВТОРЫХ, ЭТО ОЧЕНЬ ПРАВИЛЬНО, ПОТОМУ ЧТО ВЕЩАМИ НАДО ПОЛЬЗОВАТЬСЯ, ИНАЧЕ ОНИ ОЧЕНЬ БЫСТРО УМИРАЮТ.